Игорь Кульчицкий - Дневник Эриха Эйке. Часть 1. 1941
Предполагаемое время для перевода, если ничего экстраординарного не случится – неделя, максимум – десять дней.
Готов представить вам результаты в печатном виде или в электронном – на ваш выбор.
Общая стоимость перевода оценена исходя из наших договоренностей 8 х 32 = 256 долларов. Возможна оплата рублями по курсу.
Я обеспечиваю «жесткий» перевод, без литературной коррекции. При необходимости, вы можете произвести коррекцию самостоятельно, исходя из смысла и текста.
О готовности передачи результата сообщу почтой или телефонным звонком.
С уважением,
Коваленко С.Н.
Мне оставалось только решить вопрос с деньгами и ждать десять дней.
Эпизод 4. Место смерти
Неделя прошла быстро. Я ждал этого письма. Среди восьми других, черневших жирным шрифтом в открытой почтовой программе, оно порадовало заголовком «Немецкие документы» и было немедленно мною прочитано:
Игорь, здравствуйте!
Ваш перевод закончен.
Я готов встретиться с вами в том же месте, что и в прошлый раз.
Для уточнения деталей – позвоните мне вечером.
С уважением,
Коваленко С.Н.
Эх, бросить бы все и сейчас, немедленно сорваться с работы! Ничего, подождем – до вечера всего лишь четыре часа.
Выехав из Подольска в 6 вечера, я не удержался и набрал номер коллекционера.
– Алло?
– Сергей Николаевич, добрый вечер. Это Игорь. Получил сегодня ваше письмо.
– Да, Игорь. Добрый вечер. Я немного поторопился с предложением о встрече – не совсем хорошо себя чувствую. Возраст, понимаете ли…
– Да, конечно. Но если вам удобно, то готов подъехать по указанному вами адресу. Что вы скажете?
В трубке наступило молчание.
– Сергей Николаевич?
– Да, я здесь… Обычно я не встречаюсь с заказчиками дома.
– Понятно. Если не сегодня, тогда скажите – когда и где?
– Хорошо… Приезжайте. Вот еще что, загляните, если не трудно, в аптеку, купите мне лекарства. Сейчас скажу, какие. Мне просто некого больше попросить.
– Давайте поступим так. Бросьте мне СМС на этот телефон с вашим адресом и названиями препаратов. Я уже выскочил на МКАД в районе Варшавки, движение, судя по Яндекс-пробкам, по внутреннему кольцу свободное. Вы в каком районе живете?
– Ближайшее метро – Фрунзенская.
– Отлично! Это практически мое направление. Там рядом есть аптеки?
– Есть. Несколько.
– Давайте ваш адрес и названия лекарств – привезу.
– Спасибо.
– До встречи!
Он повесил трубку, а через пару минут пришла СМСка. Я вбил адрес моего переводчика в навигатор и увидел, что до Фрунзенской, с учетом пробок, добираться примерно час с небольшим. Это значит, что до 20.00 я буду на месте.
Заскочив по пути в аптеку на Комсомольском проспекте, я нашел на карте нужный дом и, с трудом припарковавшись, набрал номер квартиры по домофону.
– Слушаю вас.
– Сергей Николаевич, это Игорь. Я подъехал.
– Открываю. 3-й этаж.
Магнитный замок запищал, и я зашел в подъезд.
На третьем этаже одна из дверей была приоткрыта, скорее всего, мне – туда. Сергей Николаевич встретил меня на пороге, в атласном домашнем халате – я такие видел только в кино. Выглядел он и, правда, неважно.
– Раздевайтесь, – он кашлянул, показал мне на тапочки и отправился, не дожидаясь меня, на кухню.
Сбросив сапоги и повесив куртку на вешалку, я направился вслед за ним. На плите закипал чайник, на столе стояли пустые чашки, банка кофе, молочник, масленка и вазочка с медом.
Сергей Николаевич нарезал сыр и колбасу на разделочной доске.
– Поставить машину возле вашего дома – это проблема. Вот ваши лекарства, – я выложил на стол аптечный пакетик.
– Спасибо, – он повернулся, достал одну из упаковок, распечатал ее и выдавил из блистера таблетку, – вы очень помогли мне. Сколько я вам должен?
– Перестаньте! Пусть это вас не беспокоит. Выздоравливайте.
– Спасибо. Мне, право, как-то неловко, озадачил вас, да еще и денег не берете…
– Ну, вы же один, и болеете – значит, надо помочь.
– Тимуровец? Ну, спасибо. Присаживайтесь. Вы с работы – наверняка голодны, вот, перекусите.
– Благодарю. Признаться, это кстати.
– Стол, конечно, небогат, но что есть…
– Не беспокойтесь, с молоком как у вас? Я кофе с молоком предпочитаю.
– Так вот же – молочник на столе.
– Да, да, я как-то…
– Не стесняйтесь, принесу пока перевод. Я распечатал его. У вас есть флэшка?
– Да, сейчас организуем.
Пока он ходил за бумагами, я достал флэш-карту, налил себе кофе и начал готовить бутерброд с сыром.
– Прошу, – Сергей Николаевич протянул десяток страниц. – В среднем, из двух – трех страниц оригинала мы имеем одну страницу формата А4. Они же тогда на машинке печатали – поэтому межстрочный интервал большой. Рукописные помарки автора дневника я выделил наклонным шрифтом – думаю, будет понятно.
– Отлично, сейчас взгляну. Кстати, вот флэшка. Ноутбук у меня с собой, и я готов дать вам следующие 30 страниц. Нормально?
– Конечно.
– Ну, и насчет оплаты – вот ваши деньги. Долларов не было – я отдаю в рублях по текущему курсу Центробанка.
– Вы почитайте сначала.
– Конечно. Но вы же мне доверяете, и я вам доверяю. Забирайте деньги. Я сейчас почитаю немного, а дома еще раз пересмотрю. Если будут вопросы – напишу письмо. Можно?
– Можно, – он снова покашлял, – но, думаю, вам понравится. Кстати, я посмотрел ваш перевод. Неплохо получилось. Конечно, есть некоторые неточности – я подправил. Этот файл объединён с новым переводом, моим, в один. Потом с флэшки почитаете.
– Хорошо.
Я отложил бутерброд, вытер пальцы бумажной салфеткой и придвинул к себе страницы с текстом:
Я видел его на фотографии начала века, приложенной к бумагам. Румынам не интересен Потемкин, поэтому, скорее всего, памятник заброшен. Разве что большевики за год своего правления что-то успели изменить. Хотя… Вряд ли. Насколько известно, их больше интересовали вопросы наведения внутреннего порядка на новой территории.
Машина притормозила, и я отвлекся от своих размышлений. Первый мотоцикл проехал еще метров сто, осмотрел дорогу впереди и, вернувшись, встал на боевое охранение примерно в двадцати метрах от нас. Замыкающий мотоцикл занял позицию, прикрывая тыл. Оба подали знаки, и мы вышли на дорогу, разминаясь. Это вам не автобан и не шоссе – обычный проселок. Вперед и назад – никого, только теплый летний ветерок, налетавший порывами, и запах полевых цветов. Водитель, достав припасы, занялся обедом, а мы – я, Генрих и Отто, осмотревшись, направились к интересовавшему нас месту.
Заброшенный памятник, на удивление, хотя и был неухожен, сохранился неплохо. В высокой траве видна была установленная на квадратном основании стела двенадцати или чуть более метров высотой, из мягкого камня – ракушечника, потемневшая от дождей, пыли и времени. Недалеко от нее находился еще один камень с надписью. Раздвинув траву, мы прочли: «На семъ месте преставился князь Григорий Александровичъ Потемкинъ Таврический. Октября в 5 день».
Я осмотрелся. Чуть ниже по склону, за дорогой, наш водитель «колдовал» с обедом, справа и слева охрана, развернув мотоциклы поперек дороги, наблюдала за местностью, а передний мотоциклист, тот, что слева, даже осматривал дорогу в бинокль.
– Ну что, начинаем? – Генрих отряхнул пыль и сухую траву с колен.
Я сделал несколько фотоснимков, в то время как Отто, сорвав и покусывая травинку, прошел за обелиск.
Генрих достал из своего потертого саквояжа ореховую лозу. Присев на край обелиска и положив лозу на колени, он выбил из пачки сигарету и закурил.
– Дайте мне 5 минут, надо настроиться, – сказал он, осматривая кончик сигареты, – отойдите в сторону.
Отто, сделав круг вокруг комплекса, отошел к дороге, я присоединился к нему.
Генрих докуривал.
– Пожалуйста, не шумите, – попросил он через некоторое время, поднявшись, – я попробую поработать.
По направлению от дороги, держа в руке лозу, он принялся медленно продвигаться в сторону памятника. Мы, молча, наблюдали со стороны. Генрих описывал вокруг обоих камней концентрические круги, останавливался, поворачивался направо и налево, двигался от памятника к камню и немного в сторону, медленно ступая по степной траве. Лоза в его руках опускалась и поднималась. Мне почему-то всегда казалось, что все лозоходцы сами её двигают. Такие, незаметные движения рук. Всегда присутствовало некое ощущение обмана. Споров на эту тему было достаточно, однако, как отмечалось специалистами, в поиске и, в частности, в археологии у лозоходцев зачастую наблюдается эффект импринтинга. Т. е. обнаруживается объект или предмет, которого уже давно нет в каком-то месте – фактически, находится его след. Как это происходит – непонятно, но я сам наблюдал подобное.
